Большое интервью с тренером по физической подготовке академии "Спартак" имени Ф. Черенкова

Вплоть до начала 2000-х годов в российских футбольных клубах не были распространены тренеры по физической подготовке. Как правило, большинство главных тренеров сами составляли тренировочную программу, чтобы напрямую чувствовать физическую готовность игроков. Однако в определённый момент ситуация стала меняться, и сейчас сложно представить себе профессиональную команду без подобного специалиста. Как правило, в России такие тренеры переходят в футбол после лёгкой атлетики - само собой, после дополнительного образования и адаптации своих знаний к другому вида спорта. Такой же дорогой в футбол пришла Ольга Смирнова, тренер по физической подготовке Академии "Спартак". Важность тренера по ФП сложно переоценить - они оказывают огромное влияние как на профессиональных футболистов, так и на юных игроков, мечтающих ими стать, ведь многое закладывается в детстве. А во время карантина и невозможности проводить тренировки на футбольном поле роль тренеров по ФП стала особенно значимой. Поэтому момент для интервью - лучше не придумаешь. В ходе разговора мы обсудили много разных тем, поэтому читать будет интересно и детям старшего возраста, и родителям, и футболистам-любителям, и начинающим тренерам.

Лёгкая атлетика. Шесть часов в день на дорогу, чемпионка России, травмы и завершение карьеры. 

- Расскажи о себе, как ты начала заниматься спортом?  

- В детстве я была очень активным ребёнком, занималась разными видами спорта, постоянно гуляла и была на улице. В футбол во дворе постоянно играла, вставала в ворота, а еще у меня брат – футболист, так что всё моё детство – это запах вонючих гетр (смеётся). Были танцы, вроде как девочка должна ими заниматься. Маме нравилось, что я на сцене, да и танцы многое мне дали. В 8-м классе я параллельно начала заниматься волейболом.  Пошла в волейбол, потому что я была самой маленькой и худенькой, мне хотелось чуть-чуть вырасти – и кто-то в школе сказал, что в волейболе упражнения с этим помогают. Вот так я начала играть в волейбол, была пасующей, так как рост у меня всё-таки небольшой – всего 169 см. Мне очень нравилось, это было чем-то совсем другим, новым для меня. В то же время я продолжала танцевать – танцы были для меня основным занятием. Я довольно хорошо училась – одна-две «четверки», остальные – пятёрки. Ну, и где-то в 16 лет, то есть в десятом классе, брат спросил меня: «Куда будешь поступать?». Я в тот момент в школе училась на «физмате», поэтому я ответила, что, скорее всего, это будет какой-то физико-математический или технический университет. Он говорит: «Не будешь там танцевать?». Я задумалась – действительно, сколько можно танцевать? Всё-таки на тот момент я занималась танцами уже 8-9 лет. Параллельно я входила в «актив класса» из 4-5 человек – ну, знаешь, это те, кто играют в волейбол, рисуют стенгазеты, бегают за класс и так далее. В классе девятом-десятом я занимала какие-то призовые места в беге на 500 метров в лесу, на километр. Но я как-то не придавала этому значения, потому что сразу же летела на репетиции по танцам. Так вот, брат мне говорит: «Я видел твой результат, результат-то у тебя нормальный». Я отвечаю: «Я –то не разбираюсь, время и время. Пробежала, не сдохла – и нормально». Сам он учился в Коломне, предложил показать меня тренеру в институте. Я приехала, на меня посмотрели. Я танцор, поэтому, конечно, понятия не имела, что такое беговые тренировки. На разминке мне сказали пробежать 2 километра, я их не добежала, "умерла" просто (смеётся). 

- А там какой-то темп нужно было держать?

- Нет, просто разминка, 2 километра. Для меня это уже было тяжело. В итоге, спустя месяц-два занятий я приезжаю на очередную тренировку, а там какие-то соревнования. Я думаю: «Ну ладно, сейчас соревнования закончатся, и я потренируюсь». А в итоге тренер мне говорит: «Оль, я тебя заявила, сейчас побежишь 400 метров». А я не понимаю: чего, как бежать вообще. Я на легкую атлетику ходила всего два раза в неделю. Грубо говоря, брат сказал (а он старше меня на 7 лет) – я делаю (смеётся). К тому же, я тогда еще активно готовилась к ЕГЭ в институте, и потом уже шла на тренировку. В итоге я тогда пробежала эти 400 метров. Последние сто метров думала, что выплюну лёгкие – кто бегал эту дистанцию, те меня поймут.

- 400 метров считается одной из самых сложных дистанций, да? С одной стороны, она короткая, с другой – в ней, в отличие от, например, 100-метровки, нужно как-то распределять силы, так?

- Да, правда там не особо распределяешь, просто бежишь всю дистанцию на 96-97%. В итоге я пробежала, чуть не "умерла". Мне, конечно же, не понравилось – вообще не поняла, что это было. 

- А не помнишь, какое место заняла?

- Ну, никакого места там у меня не было, всё-таки это был чемпионат Коломны – достаточно серьезный уровень. Ну, где-то в конце десятки, или после десятки – что-то такого плана. А оказалось, что по времени это почти «Первый взрослый разряд». Таким образом, я, тренируясь два раза в неделю, почти пробежала по «первому взрослому». Многие спортсмены идут к этому, а тут человек совершенно не разбирается, и так пробегает. Меньше секунды вроде не хватило мне тогда, а уже через месяц, на следующем соревновании, когда я знала, как нужно бежать и вести себя на этой дистанции, я пробежала как раз-таки по «первому взрослому». После этого ко мне подошел тренер из СДЮШОР Школы Олимпийского Резерва, Деркач Юрий Афанасьевич. К сожалению, его уже нет с нами, царствие ему небесное. Он стал моим тренером, вложил в меня всю душу, можно сказать, был моим вторым отцом.

Вот таким образом я пришла в лёгкую атлетику, и в то же время танцы постепенно «сходили на нет». Когда я уже поступила в институт в Коломне, тренер мне сказал – давай-ка теперь ходи не 2-3 раза в неделю, а каждый день. Так я и поняла, куда попала. Тогда же началась уже и работа с штангой – мне было 17-18 лет. А уже в 18 лет я выполнила «Кандидата в мастера спорта».

- Получается, всего за два года ты прошла путь от того, что просто начала бегать и до такого серьезного уровня?

- Да. Вообще надо сказать, что в легкой атлетике это достаточно тяжело выполнить, а особенно в таком возрасте, когда хочется гулять – одиннадцатый класс, первый курс, когда всё достаточно тяжело даётся. Но я довольно быстро загорелась, и первое время, когда начала тренироваться каждый день, я спала везде – в трамвае, в автобусе, на парах. Это были невероятные нагрузки, гораздо больше, чем в танцах. Хотя, наверное, даже больше дело в том, что нагрузка просто совершенно другая. Тем временем, в институте хорошо училась, и институт у меня был технический, не физкультурный. А на втором курсе стала чемпионкой России в эстафете в двух дистанциях, для технического института это был фурор.

 

Ольга (вторая справа) на соревнованиях 

- А что это были за дистанции?

- Это была эстафета 4*400 метров и 4*800 метров. До этого в чемпионатах Московской области и Москвы постоянно была в призах, но самое серьезное – это Чемпионат России, эстафета. Кто-то лично выступает, а мы с тренером сконцентрировались на эстафете, и вот эта победа на чемпионате России – мои самые яркие воспоминания от карьеры в легкой атлетике. Очень много сил был вложено – на сборы команды московской области я ездила в Жуковский. Чтобы было понятно, через что пришлось пройти:

• Из Зарайска нужно было на автобусе ехать до Коломны (это примерно 1 час 10 минут)
• Пересаживаться на электричку и ехать до Жуковского (ещё 1 час 40 минут)
• Дальше сама тренировка (2-3 часа)
• Вернуться в Коломну на стадион к своему тренеру, рассказать ему, как прошла тренировка, и иногда там же делать еще одну плановую тренировку
• Из Коломны ехать домой

 

- Это на сборах?

 

- В Московской области у нас не было сборов в привычном всем понимании, просто в Жуковском очень хороший стадион «Метеор», перестроенный в честь победы Юрия Борзаковского на Олимпийских Играх 2004 года.

 

стадион "Метеор"в Жуковском

- То есть это как сборы, но без постоянного проживания там, без «заезда»?

 

- Да. Просто остальные девчонки из команды жили недалеко – в Жуковском, Малаховке, соответственно им ехать было минут по 20-30, и только мне было так далеко. Приходилось и денежки экономить, «зайцем» ездить, через два вагона бегать (смеётся – примечание CityFootball). В общем, жизнь интересная была. 

В итоге результат пришел и превзошел ожидания. Хотя кто-то говорил, что я самое слабое звено в команде – всё-таки многие хотели попасть в основной состав эстафетной четвёрки. Как-то у меня всегда жизнь складывается таким образом, что есть постоянная борьба с кем-то. Так же было и когда я в футбол пришла: «Что это за девочка пришла в футбол из легкой атлетики?». В жизни мне частенько приходится как-то доказывать, что я на своём месте – наверное, это и сделало меня сильнее, начиная еще со спорта. Спорт меня закалил – это и танцы, где мы много путешествовали по Европе на конкурсах без родителей, и бег – это характер, терпение. 

- Сколько времени прошло между началом тренировок в беге и участием в серьезных соревнованиях?

- Ну, для каждого свои соревнования серьезные, просто у нас в области была очень серьезная конкуренция на моих дистанциях (400 и 800 м). Да и вообще в России, несмотря на то, что это самые тяжелые дистанции, конкуренция очень большая, так что выиграть чемпионат области или просто быть в призах – это дорогого стоит. Соответственно, для меня такие соревнования – это серьезный уровень, тем более, что я обычно выступала с девушками, которые были старше. В легкой атлетике возрастные категории отличаются от футбола – между собой соревнуется не один год рождения, а 2-3 года. Юниоры – до 18 лет, молодежь – до 23 лет. И как-то я всегда достигала своих результатов, будучи младше своих сверстниц, а когда была самой старшей – у меня всегда были какие-то травмы либо еще что-то.

На самом деле, травм было очень много, причем достаточно серьезных. То, что я прошла через них, позволило мне осознать, как важна хорошая база ЛФК, медицинские азы анатомии и физиологии. Уже тогда, в 18-20 лет, я пыталась осознать, почему это произошло, как этого избежать, что этому поспособствовало. Я старалась «копать» глубже, потому что чаще всего «советские» тренеры достаточно просто объясняют – перетренированность или еще что-то подобное, а на самом деле цепочка [причин] может быть довольно длинной, и разбираться в этом достаточно интересно – начиная от антропометрии, когда ты изначально можешь быть предрасположен к каким-то травмам из-за своего телосложения, до хронических травм, генетической предрасположенности и так далее. Уже тогда, в 19 лет, когда я стала чемпионкой России по юниорам, мой тренер сказал мне: «Ты будешь хорошим тренером». Я, конечно, посмеялась: «Какое тренерство, вы о чем? Я бегать хочу, достигать, еще выше, в сборную хочу» и всё такого плана. Мне кажется, в 19 лет многие так реагируют, тем более, что я училась на инженера-технолога машиностроения, поэтому какое тренерство? Кстати, это ещё как раз помогло мне, потому что физико-математический склад ума немного другой по сравнению с тем, как если ты сразу идешь на физкультурно-воспитательную направленность. Мозг как-то совсем по-другому работает, с другой стороны заходит на решение задач, а всё-таки сейчас тренер по физ. подготовке очень много работает с цифрами, с системами, с GPS-системами, и во всём этом тренеру нужно разбираться.

 

- Какие у тебя были самые серьезные травмы, и когда ты всё же закончила карьеру и начала тренировать?

 

- У меня был почти полный разрыв задней поверхности бедра. Без операции, но восстановление было достаточно долгим. До этого была очень серьезная травма спины, которая до сих пор мне «аукается». Травма спины началась еще в танцах – я упала с поддержки. Плюс тогда была еще очень большая нагрузка – мы проводили целый концерт, когда нужно было отработать 15-20 танцев – так я и сорвала спину. Мы были в лагере, в «Артеке», там проходили концерты: для детей, для звёзд. В одно утро не могла разогнуться, полностью сорвана спина, а я танцую в первой линии. В итоге три концерта полностью на обезболивающих отыграла, стало еще хуже. Потом целый месяц или даже два вообще никакой активности. Я не проверяла спину, но лет в 15-16 у тебя спина вообще не болит, живешь своей детской жизнью. Еще такая штука, что, когда занимаешься танцами, у тебя очень большой прогиб в пояснице. В принципе, футболистам это знакомо. Так вот, в таком случае поясница достаточно часто начинает тебя беспокоить. Придя в спорт, когда в лёгкой атлетике нужно было делать штангу или какие-то силовые упражнения, чтобы прибавлять в скорости, на мои старые травмы, а это искривление позвоночника и защемление нерва, наложился вес, то есть осевая нагрузка от силовых упражнений. Болеть стало сильнее – защемление, стирание дисков. В один момент, как раз-таки после чемпионата России я взяла паузу на пару месяцев, потому что очень сильно болела спина – мне даже ходить и сидеть больно было, долгое время я ходила в корсете. Никаких грыж не было, только небольшие протрузии. Врач написал комплекс упражнений для спины (ЛФК), и я занималась всей этой монотонной работой, делала упражнения на фитболе, бегала максимально спокойные кроссы в лесу. Уже позже, в сознательном возрасте, в 23-24 года были две травмы стопы, которые вывели меня из спорта. Первая – надрыв плантарной связки, это арка на стопе. Там был надрыв связки, а так как она крепится к ахиллову сухожилию, то оно тоже было повреждено. Еще в тот момент вылезла шпора в пятке – получается, всё случилось в один момент. Я столкнулась с такой ситуацией, что никто не знал, как это лечить. Я сама не знала, что делать – целый букет травм, не могу наступать на ногу и не знаю, что с этим делать – было очень сложно. Я вылетела на полгода и, можно сказать, заново училась бегать. Много сеансов ударно-волновой терапии прошла, массажи, ЛФК. Лечилась, в основном, методом проб и ошибок, со слов тех, кто с похожим сталкивался. В тот момент никто из врачей не мог подсказать, как лечить эту травму, поэтому я вылетела на полгода. Потом вернулась, пыталась восстановиться уже с другим тренером в Москве. Да, я тогда уже переезжала в Москву. И как раз в это время то же самое случилось со второй стопой. Я подумала, что уже устала от всего этого. Вылетела тогда месяца на три, наверное, но слишком устала от того, что мои последние годы – это борьба с травмами и, возможно, у меня уже ничего не получится, плюс не было нужного человека рядом. Не было сил восстанавливаться еще полгода, чтобы достигнуть того уровня, на котором я находилась раньше. Я была в Москве, мне надо было зарабатывать, поэтому я ушла в тренерство. 

 

- Как говорится, полностью здоровых спортсменов не бывает.

 

- Ну это да, спина до сих пор аукается. Я, когда тренируюсь сама, избегаю осевых силовых нагрузок, никакой штанги. Если делаю, то с гантелей, чтобы не травмировать позвоночник. Не делаю планки, потому что у меня все равно остался гиперлордоз (гиперлордоз поясничного отдела — это неправильное положение позвоночника, при котором поясничный изгиб становится слишком глубоким – прим. CityFootball), как бы я не хотела его исправить. Дело в том, что когда ты почти 10 лет танцуешь, то двигательный навык так сложен, что ты его уже не можешь переделать. Это то же самое, как когда у меня спрашивают, можно ли переделать технику бега футболисту, когда ему 16-17 лет. Конечно, это уже практически невозможно. Так же, как и с моей спиной, либо же это очень длительный процесс. Другое дело, что я уже знаю, как предотвратить эти боли, что с ними делать и как с этим жить. В какой-то момент своей жизни я уже привыкла, что моя спина болит и даже не замечала этого. 

 

Из спортсмена в тренеры. Беговой клуб, фитнес, образование, приглашение в «Спартак».

 

- Как ты стала тренером? У тебя уже был опыт в танцах и легкой атлетике — это довольно разные нагрузки, ты понимала работу тела, в общем, уже был определённый багаж знаний. Как ты его решила применять, какие у тебя были шаги от спортсмена, который заканчивает карьеру, к тренеру?

 

- Меня пригласили в тренерство в 20 лет. Тогда уже был беговой клуб Nike (Nike Running Club – прим. CityFootball), из которого я ушла только в этом году, то есть это лето было бы десятым. Случилось это так: человек из моего города был куратором этого клуба, набирал тренерский состав. В тот момент в числе тренеров были только парни, он увидел меня на соревнованиях и предложил попробовать себя в качестве тренера. Вот, в 20 лет меня пригласили, параллельно я ещё выступала [в лёгкой атлетике]. Меня привели на тренировку, передо мной стоят 100 человек, один из тренеров говорит: «Сейчас новый тренер Ольга проведёт специальные беговые упражнения». Я смотрю на эти 100 человек и не понимаю, чего мне делать вообще (смеётся). Второй тренер говорит: «Пока Оля собирается с мыслями, давайте сделаем эти упражнения» (смеется). На следующую тренировку меня просто поставили одну на группу, а группа – это человек 50-60. Выбора не было, тренировку провела и дальше меня затянуло почти на 10 лет, за что судьбе очень благодарна. Получается, в 20 лет я пришла в Nike, пошли уже эти травмы стопы, но я, хотя бы, так сказать, могла совмещать работу в Nike и свои травмы. Может быть, даже работа в Nike замотивировала меня бегать дальше, потому что, как мне кажется, в тот момент вообще могла закончить с бегом и уйти в профессию по своей первой специальности, стать инженером-технологом – чертить всякие детальки (смеётся). Реально были такие мысли, потому что устала от спорта, от травм и постоянной боли в своем теле. И, грубо говоря, Nike меня так поддержал. В какой-то момент мне просто не хватало на жизнь, потому что тренировок было не так много, платили тоже немного, и я пошла на курсы фитнес-тренера, стала еще дополнительно работать в фитнес-клубе. В фитнесе я проработала почти 4 с половиной года.

Параллельно был Nike, я совмещала беговые тренировки и тренировки в фитнес-клубе. Фитнес-индустрия в принципе заставляет тебя развиваться, учиться, постоянно что-то новое выходит. Иногда я подменяла других тренеров на групповых программах и работала во всех направлениях. Как и в детстве, была за любой кипиш (смеётся). 

на тренировке Nike Running Club 

- А ты в фитнес-клубе за какое направление отвечала?

 

- За тренажерный зал, в основном. Правда, ко мне шли в основном те, у кого были травмы спины или ещё что-то подобное. В тот момент многие считали, что в такой ситуации лучше идти к тренеру-девушке, что девушка не навредит. Боялись, что мужчина может нагрузить весами. Спокойно работала, на тот момент мне нравилось — это что-то другое, новое, плюс я развивалась, росла. Контраст такой – беговые тренировки, зал. Достаточно прикольное время. Единственное, я света белого не видела, работала прямо до ночи.

 

- У тебя с детства, наверное, такой ритм жизни.

 

- Да, в таком ритме мне гораздо комфортнее, чем когда ты не знаешь, чем заняться. Сейчас я ценю дневной отдых, даже вне зависимости от карантина. Допустим, если есть день отдыха, то я стараюсь проводить его дома или с родными, очень ценю это время. Иногда даже нравится полениться дома, отстраниться от всего, не смотреть футбол, потому что сейчас он практически везде в моей жизни.

 

- Получается, что в тот момент у тебя в жизни были фитнес-клуб и Nike. Я так понимаю, у Nike хорошие связи со «Спартаком», в том числе по тренерам. Наверное, как-то оттуда пришла идея попробовать себя в «Спартаке»?

 

- На самом деле, всё было спонтанно. За год до прихода в «Спартак», то есть в академию им. Черенкова, узнала, что мой друг был тренером по физической подготовке одной из сборных команд России по фехтованию. Я только тогда вообще узнала, что есть «тренер по физической подготовке», потому что в России нет такого образования - «тренер по физической подготовке». Есть персональный тренер, просто тренер по футболу и так далее. Есть лицензия, но на нее не пойдешь без опыта. Это сейчас мы на слуху и все о нас знают, знают, что делается большой упор на профессиональную физическую подготовку. Тогда для меня это было что-то непонятное, хотя вроде как и моя стихия. Мне стало интересно, я стала подписываться на тренеров, искать что-то в этом направлении. Сейчас их с каждым годом всё больше и больше, многие даже начинают заявлять о себе как о «лучшем тренере по физической подготовке», но не будем об этом (смеётся). Тогда для меня это было в новинку, и я прямо загорелась, для меня тренер по физической подготовке – это очень круто, он занимается физикой, обучает движению. Всё, что мне нравится, грубо говоря. Потом я узнала, что в футболе у каждой команды свой тренер по физ. подготовке. Но ты сидишь и просто не понимаешь: «Как туда вообще попадают?». Ты же не будешь писать туда: «Возьмите меня». На тот момент я понимала, что хочу работать с детьми – и что если даже не сложится с идеей стать тренером по физ. подготовке, то я хотя бы буду работать с детьми.

на тренировке в Академии

У меня такая позиция, что, если у тебя нет образования – ты не можешь этим заниматься, как многие делают это сейчас. Много таких людей, кто занимается каким-то делом, а у них нет ни прохождения курсов, ни высшего образования. Иногда я видела, что персональные тренеры берут на тренировки детей, не имея при этом никакой детской лицензии и, самое главное, необходимых знаний. А ведь на самом деле детские тренировки очень сильно отличаются от взрослых, и у тренера мозг по-другому должен работать. Поэтому меня всегда это удивляло, что люди себя так ведут. Это всё равно, что  врач без образования будет лечить или сантехник, который на руках учился. У меня такая позиция – что сначала образование, а потом работа в этой сфере. Я пошла в РГУФК на педагогический факультет, то есть на тренера-педагога. Направленность, конечно же, – лёгкая атлетика, но у нас очень большой упор был на педагогику, на теорию и методику физкультуры. Это системные знания, что было мне полезно, потому что, если ты учишься очно, то первое образование – это обычно больше для родителей, а когда выбираешь второе, то больше для себя. Ты уже сам понимаешь, что тебе интересно, зачем это нужно. Так я прошла обучение и стала интересоваться миофасциальным релизом (Миофасциальный релиз (МФР) — это упражнения, направленные на высвобождение фасции. Фасция – это соединительная ткань, покрывающая мышцы, сухожилия, органы и сосудисто-нервные пучки в нашем организме. – прим. CityFootball), все вот эти роллы, массаж. Стала глубоко этим увлекаться, потому что мне это было особенно нужно для стопы как раз. Я сейчас всем говорю «катать» стопу, а я это делала, когда выступала в легкой атлетике. Мне массажист говорил: «Катай стопу, катай ягодичные». Я сейчас понимаю, насколько он умный был тогда, лет 8-10 назад. Сейчас ни один тренер по физ. подготовке или фитнесу не может обойтись без массажей такого плана. Я пошла на двухдневный семинар по МФР одной известной фирмы-производителя массажного оборудования.

игроки сборной Германии с массажными роллами

Потом они вышли на Академию [Академию им. Черенкова], хотели сделать совместный проект. Меня позвали как тренера-эксперта в этой области, и вот тогда я первый раз познакомилась с Академией и ее руководством. Параллельно Nike вели тренировки для академии, но вела их не я, вели парни. Среди них был Арсений Голод – он сейчас тоже уже в академии работает, и еще Антон Шапочка – они вдвоем тогда работали с Академией, вели утренние тренировки. Я тогда подумала: «Почему их поставили, а меня нет, обидно даже как-то» (смеется). Тогда я познакомилась с Дмитрием Евгеньевичем Сидоровым. Он начал интересоваться моими успехами в обучении. Через полгода, может, меньше, он позвал меня на собеседование. Мы общались насчет тренировок – о том, что тренер по физической подготовке не должен делать из футолистов бегунов, что не нужно давать тренировки, которые мы даем взрослым, что не нужно требовать от футболистов супер-мобильности, потому что у футболистов она изначально ограничена в силу своей специфики. Начали как-то разговаривать насчет всего этого, и он меня пригласил [попробовать поработать]. Я даже в шоке была, как сейчас помню: ехала кататься на сноуборде (мое любимое занятие зимой), и мне приходит СМС: «Ты можешь в течение нескольких часов приехать на собеседование?». Разворачиваю машину, еду назад, переодеваюсь и на собеседование. После месяца стажировки я стала тренером Академии, благодарна судьбе, что так вышло. Спасибо Дмитрию Евгеньевичу, что поверил в меня, дал шанс.

Как тренеру по физической подготовке оценивать результат своей работы. В чём отличия тренировок детей разного возраста. 

 

- Как ты расцениваешь то, что ты пришла из другого вида спорта?

 

- Я считаю, что это абсолютно нормально. Главное – максимально сконцентрироваться на том виде спорта, в котором ты работаешь. Моя задача – чтобы игроки физически были готовы к определённым нагрузкам. Как и все тренеры по ФП (физической подготовке – прим. CityFootball), я, конечно же, беру очень много упражнений из лёгкой атлетики – хотя многие об этом, может быть, и не знают. Но весь фундамент – это школа советского спринта. Это – барьеры, бег с сопротивлением, с отягощением. Мне в своё время, когда я бегала, помогло то, что у нас было много работы со штангой – это, в том числе, помогло с техникой [выполнения упражнений].

Футболист – это идеальный атлет, который должен быть быстрым, выносливым, координированным и так далее. Грубо говоря, все эти фазы есть в легкой атлетике – дети занимаются координацией, скоростью, ловкостью, когда они становятся старше – тем больше работы над выносливостью, силой. Так что в этом смысле всё одинаково, единственное, – нужно сконцентрироваться на футбольных нюансах. Например, техника бега с мячом немного другая – таз уходит назад, больше наклон. В беге же ты всем телом наклоняешься вперед – это идеально. А у футболистов как бы такая галочка получается, попа остаётся чуть сзади. Это тоже нужно учитывать, потому что в этом положении укорачивается подвздошно-поясничная мышца – поэтому очень много паховых травм, особенно если без разминки (когда мобильность тазобедренного не позволяет этого) делать длинные удары и передачи.

В последнее время мне очень часто разные люди, а особенно девушки, в том числе и фитнес-тренеры, пишут с вопросом «Как стать тренером по физической подготовке?». На самом деле, нужно как можно больше учиться, развиваться в фитнес-индустрии, как в детской, так и во взрослой – потому что тебя никто сразу не возьмёт тренером в РПЛ, ФНЛ и так далее.

 

- А насколько важно быть спортсменом в прошлом?

 

- Лично мне это очень сильно помогло. Например, я всё могу показать, так как я в прошлом спортсмен. Единственное, ребята у меня достаточно сильные, поэтому я не могу показывать с тем же весом, но технику и специфику показываю без проблем. И прыжковую, и скоростную работу – всё это покажу. Я считаю, что тренер должен показывать, а в каких-то моментах даже с ребятами делать, им очень нравится, когда с ними бегаю (смеётся). В то же время очень много примеров, когда хорошие тренеры не были спортсменами, и наоборот, когда титулованные спортсмены – не очень хорошие тренеры. Это всё очень индивидуально. Упрусь опять в учебу – тренер должен любить учиться, потому что работа тренера подразумевает постоянное развитие, обучение, общение с коллегами, у кого-то перенимать, кого-то обучать. Я стараюсь каждый месяц-два искать новые семинары, конференции, потому что мир не стоит на месте, и мы должны, так сказать, идти в ногу со временем. Человеческое тело узнают лучше и, следовательно, мы тоже должны это узнавать. Чтобы стать тренером по физической подготовке, нужно этого хотеть и постоянно учиться.

 

 

- Пойдём дальше. Спортсмены испытывают более-менее понятные эмоции, у них есть определенные цели, к которым они стремятся, есть какие-то вещи, которые расстраивают – травмы, неудачи и так далее. Для тебя, как для тренера, что доставляет радость, а что расстраивает? Какой результат является положительным, а какой – нет?

 

- Иногда бывает, что выиграли, но удовольствия от этой победы нет. Плохо играли, не в свой футбол, тоже такое бывает. Другое дело, что я не футбол смотрю; не на то, как игроки разыгрывают мяч. Я смотрю их физическое состояние – кто на какой минуте выключается, кто как бежит, кто выигрывает верховую борьбу или проигрывает. Особенно это интересно смотреть в возрасте где-то 12-13 лет, потому что не хватает мышц верхнего плечевого пояса. Смотрю, кто готов, кто не готов. У маленьких детей, кто играет поперёк большого поля, всё совсем по-другому – нельзя сравнивать. Но всё равно, иногда даже у маленьких я вижу результат работы в игре – особенно, когда выигрывают борьбу корпусом, когда мы только начали добавлять упражнения на верхний плечевой пояс; либо когда даём новые упражнения на координацию с мячом –  им [игрокам] нравится, как они добавляют в скорости, как они не боятся пробежать несколько раз туда-обратно - всё-таки это запас сил, который им нужен. Что они не выдыхаются и имеют свой ритм игры.

У маленьких это немного по-другому. У старших это гораздо интереснее, больше и подробнее. Единственное, у нас нет датчиков у каждого возраста, как у взрослых. Я про нагрудные датчики, либо GPS-датчики на спине. У нас сейчас это только у старшего возраста, у 2003 г.р. Надеюсь, после них и нам достанутся датчики (смеётся) –  я работаю с 2004 г.р. Это еще больше информации, возможность еще лучше оценивать. Чаще всего мы ставим пульсовую систему хотя бы на тренировки, особенно аэробные –  чтобы смотреть, как работает их сердце. А так, вообще, на играх, именно у взрослых ребят старших возрастов смотрю на то, как они ведут себя, проигрывают [борьбу] или нет, на сколько их хватает. Очень заметно, когда футболист болел даже неделю или две назад – это всё равно какие-то отголоски приносит. Смотрю, как игрок себя ведет, сколько может выдержать. Я могу подсказать: кого выпускать, кого нет, кого лучше заменить.

 

- Бывает так, что тренер тебя спрашивает: «Оля, скажи, вот он просто ленится или не может больше уже?»

 

- Да, конечно. Часто бывает так, что старшие со мной в зале, а тренер по футболу идет расставлять всё на поле. Мы в зале сначала занимаемся и сразу же выходим на поле, чтобы времени не терять и был плавный переход. Я же их лучше знаю с физической точки зрения, на что они способны. Считаю себя, так сказать, достаточно компетентным тренером, который может увидеть, когда игрок просто ленится, а когда реально уже не может. Это видно, особенно по детям –  не могут они врать. Когда делают какое-то упражнения в зале и начинают прям так выдыхать: «Уффф», специально так дышать – это настолько наигранно (смеётся). Взрослые просто уже знают подход ко мне, но всё равно их раскусываешь, просто с точки зрения психологии на них смотришь. По станциям упражнения ставишь в зале и на каком-то упражнении – допустим, сейчас ребятам 16 лет, проявляется очень разная антропометрия у ребят – кто-то уже сформирован, у кого-то идет еще рост. Так вот, ставлю несколько разных гантель для упражнения. И видно, когда такой вот махина берет самую маленькую гантельку – достаточно простого взгляда, чтобы он сказал: «Ну Ольга Федоровна, мне достаточно» – и с вот с этой маленькой гантелькой прямо напрягается. Я даже люблю, когда они немножко ноют –  это очень забавно выглядит, особенно когда в шутку. Они знают, что если они будут ныть, я не уменьшу количество серий или повторов. Если я вижу, что команде действительно тяжело, то да, я уберу. А если я вижу, что они справляются, то, конечно, не буду. Они, может, и не понимают, но благодаря этому они после Академии готовы играть на любом уровне – и в дубле, нашем или нет, да хоть в «Спартаке-2». Я уверена в их физической подготовке, что доказывают те года, с которыми я работала. 2001 и 2002 г.р., которые, можно сказать, всегда поражали своей работоспособностью и отдачей на тренировках, ну и продолжают это делать, но в командах выше.

тестирование игроков Spartak City Football в Акдемии "Спартак"

 

- Если распределить на три широкие возрастные категории – например, с 7 лет до 11, с 11 до 15, и с 15 до 17, то чем отличается работа тренера, на чём делается акцент в том или ином возрасте?

 

- Маленькие — это, конечно же, скорость, быстрота, ловкость, координация. Максимально много игр, чтобы их заинтересовать и с точки зрения физ. подготовки что-то в них заложить. Маленьким должно быть действительно интересно, для них физическая подготовка не должна быть как каторга. В этом состоит моя задача.

Еще, например, у меня есть 2009 г.р.  Им уже 10-11 лет, я взяла их, когда они были U-9, и как раз с того возраста, когда я начала с ними работать, их нужно каким-то элементарным техникам обучать: того же приседания, отжимания, чтобы у них уже с возраста 8-9 лет закладывался правильный двигательный навык. Большинство начинают работать с физической подготовкой в 11-12 лет, а там уже многие дети очень сильно выросли. В этом возрасте начинается рост конечностей, особенно ног, и координация всего тела уже настолько отстает от ног, что это очень мешает игроку.

 

-  Получается, слишком многое придется исправлять в таком возрасте, если не заниматься до этого?

 

- Да-да, поэтому важно начать этому обучать до 11 лет, у нас в основном дают это в 8-10 лет. Начиная с 11 лет, это уже совсем другая группа, они начинают очень активно расти и как раз им нужно больше заниматься координацией, обучать больше движениям, иначе потом в 14 лет мы просто получим тела, которые не могут ни с собой не совладать, ни с мячом. Многие это видят, когда ребенок бежит и его болтает во все стороны. Это всё тренировка центра, корпуса, всё это должно быть. После 11 лет ОФП должно быть со своим весом,  нужно обязательно начинать делать «баланс». С 14 лет обучение силовым упражнениям без сильного веса, потому что идёт активный рост. 13-14 лет – это период, когда идет активный костный рост, а силы еще нет, так как мышечный и связочный аппарат в этом возрасте отстают от костного. Поэтому нужно со своим весом в динамике работать, обучать новые мышцы.С 15-16 лет уже активные силовые тренировки. 15-16 лет – это уже, в основном, "мужики" - имею в виду, что визуально по антропометрии они уже как взрослые. В этом возрасте они должны уже серьезно работать. Плавно, конечно, через подводящие упражнения. Мы видим, что в Европе зачастую выходят 16-17 летние, потому что физически они пашут очень сильно. Даже великие звёзды очень большой акцент на «физику» делают. Благодаря интернету дети смотрят и понимают, что надо физически работать, чтобы чего-то достигать. Кстати, первый вопрос был у детей, когда я пришла работать в Академию – Месси или Роналду.

 

- Тебе кто больше нравится?

 

- У меня нет такого, что я чётко за каких-то отдельных игроков, за какую-то команду в Лиге Чемпионов, не считая «Спартак», конечно же. Мне просто нравится красивый футбол.

 

- Я ожидал, что ты назовешь Криштиану Роналду, потому что он вроде как считается таким эталоном целеустремленности и физической подготовки.

 

- Да, мне всегда симпатизировали такие люди, которые очень много пашут, я какие-то отголоски себя в этом находила. Но при этом мне не нравится, что они достаточно пафосные, позволяют себе многое – симулируют, например. Мужчину это точно не красит. При этом – да, многие считают, что Роналду – пахарь, добился многого именно за счет своей работоспособности. Я тоже так считаю и преклоняюсь перед его упертостью и отношению к работе. Месси как спортсмену больше дано именно генетически. Так, погоди, Месси сотрудничает с Adidas?

 

- Да.

 

- Тогда я за Роналду (смеётся).

____________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Во второй части интервью читайте:

• правда ли в академии часто берут акселератов
• какими дополнительными видами спорта стоит заниматься юному футболисту
• почему во взрослом любительском футболе много травм и как их предотвратить
  
• что Ольга узнала из стажировки в "Аталанте"
• почему тренировки во время самоизоляции похожи на межсезонье
• самый счастливый момент в Академии

Чтобы точно не пропустить вторую часть интервью, подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях:

CityFootball в Instagram

CityFootball в Facebook

CityFootball в Вконтакте

Материал подготовил Милан Петрич

Вам может быть интересно: