"Сёмин давал шанс всем молодым игрокам. Но этому уровню было очень тяжело соответствовать"

Андрей Усачёв – один из первых тренеров CityFootball, а также директор центра начальной подготовки Spartak City Football. Но до тренерской работы у Андрея была довольно интересная и насыщенная футбольная карьера, а также опыт работы скаутом. Андрей поиграл в молодежке "Локомотива", ФНЛ, ПФЛ, Литве, Польше, Узбекистане, провёл один матч за основу железнодорожников и сыграл 10 матчей в Кубке УЕФА. В большом интервью Андрей рассказывает о том, почему Сёмин мог выгнать игрока с тренировки, как играл в футбол в пустыне и искал фотографии Грозного для Роналдиньо. Эта беседа откроет серию интервью с нашими тренерами, в которых они расскажут о себе, своих карьерах игроков и тренеров. 

«Игроки «Блэкберна» перед матчем курили сигареты вместе с тренером»

- Расскажи о том, как начинался твой футбольный путь.

- Он начинался с хоккея. Я родился в холодном городе Орск на Южном Урале, у нас там постоянно были залиты катки, поэтому я начал заниматься хоккеем. Да и папа у меня в прошлом был известным хоккеистом (отец Андрея Александр Усачев - известный советский хоккеист, был очень почитаем в своём родном городе - прим. CityFootball). Ну а летом играл в футбол, просто нравилось. Дошло до того, что мы с друзьями начали ездить тренироваться в соседний Новотроицк, где была профессиональная команда из первой лиги - «Носта». Новотроицк находился на расстоянии около 20 километров от Орска. Мне тогда было лет 10, но папа поначалу даже не знал, что я туда езжу. Потом меня пригласили в сборную области, а затем в сборную Урала. На одном из сборов в Кургане, где, кстати, родился Дмитрий Лоськов, меня заметили селекционеры «Локомотива». Меня заметил первый тренер Дмитрия Лоськова, живший в Кургане и работавший селекционером «Локомотива». Мне тогда было 14 лет. Я уехал в Москву, но тогда не осознавал, что могу остаться там жить в интернате. Но после первой игры за «Локомотив» ко мне подошёл директор академии и сказал, что меня оставляют.

- А теперь проведи эскурс по своей футбольной карьере. И расскажи, что тебе больше всего из нее запомнилось. 

- После Академии в моей карьере были дубль «Локо», несколько чемпионатов разных стран, в том числе чемпионат Узбекистана, куда я поехал в конце карьеры, что называется, на хороший контракт. Это был хороший опыт с точки зрения преодоления себя в тяжёлых климатических условиях. Я играл по сути в центре пустыни, где была хорошая футбольная база с искусственным озером, воду в которое тянули 200 км из ближайшего города. Это было прикольно, там были пирсы, с которых ловили рыбу. А в самом городе по сути ничего не было, в союзное время там был золотодобывающий комбинат. Но вообще, я больше всего вспоминаю опыт игры в «Литве» за «Ветру», так как мы регулярно выступали в Кубке УЕФА и провели там порядка десяти матчей. У нас в соперниках были разные команды - от «Легии» до «Блэкберна». «Блэкберн» тогда занял 5-е или 6-е место в Премьер-лиге, а попали мы на него, пройдя «Легию». В первом матче против поляков в Литве мы вели 2:0, и их супер сумасшедшие болельщики начали выбегать на поле в перерыве и сломали ворота. В итоге эту игру мы выиграли 2:0, а на ответный матч не поехали, потому что УЕФА дисквалифицировал «Легию». И мы вышли на «Блэкберн». Мы сначала прошли ирландский «Ланнели», потом «Легию» и вышли на «Блэкберн». Если бы мы проходили его, выходили бы в группу. В тот момент мы просто испытали удовольствие, приехали в Англию на этот сумасшедший стадион «бродяг».

Это был август, и для «Блэкберна» это был первый матч в сезоне. На матч пришли 30000 болельщиков. До этого мы дома сгорели 0:2 и понимали, что в Англии нам будет тяжело. Первые 30 минут мы играли нормально, но потом у нас удалили игрока за удар соперника локтем. Кстати, тот матч судил Феликс Брых, который тогда был ещё молодой. Потом нам забили четыре, было тяжело. «Блэкберн» действовал в силовой манере, возил нас за счёт фланговых передач на Бенни Маккарти. А ещё у них в полузащите играли Мортен Гамст Педерсен и Тугай, который был бронзовым призёром чемпионата мира. Но больше запомнилось даже не это, а то, что в Англии особо нет никакой инфраструктуры. В своей раздевалке мы сидели на деревянных досках. В раздевалке «Блэкберна» перед матчем играла музыка, а футболисты курили сигареты вместе с тренером. Для нас это был шок, тогда мы поняли, что многое не знаем о подготовке к матчам (улыбается).  

- Ты их об этом не спрашивал после игры?

- Да нет. Хотя во время игры можно было с ними перекинуться парой фраз. Они были нормальными ребятами. Но понимали, что находятся на другом уровне по сравнению с нами.

- Это был самый важный матч в твоей карьере? Против самого сильного соперника? 

- Я бы не сказал, что там какой-то запредельный уровень. Например, «Легия» была очень сильна, когда играла в полную силу. А ещё я играл за другую литовскую команду, «Бангу», против «Карабаха». Многие недооценивают уровень чемпионата Азербайджана, но там в ведущих командах играют сильные легионеры, там хорошие зарплаты. И в целом уровень топовых команд достаточно серьёзный. «Карабах» тогда называли азербайджанской «Барселоной». Они так играли низом, что вообще мяч не отнять. У них были сильнейшие легионеры. Самый сложный матч с ними был, когда мы приехали в Баку на этот сумасшедший стадион имени Тофика Бахрамова, который находился в центре города. Была жара +40, и мы уже на разминке выжимали футболки и выливали воду из бутс. Ещё в тот момент я понял, что мне будет тяжело не то что доиграть матч, а просто выйти на поле. Это был позитивный опыт, хоть мы и проиграли 0:3. 

- То есть, этот матч - самый важный в карьере?

- Думаю, что самые важные матчи были, когда я выходил с «ФК МВД» в первую лигу (Сейчас - ФНЛ - прим. CityFootball). Тогда нам нужно было отыграть очень много очков, чтобы выйти на первое место и было много игр с принципиальными соперниками. По накалу это были самые важные матчи.

«Единственный матч за основу «Локо» играл при -15»

- Ты сыграл один матч за основу «Локомотива». Расскажи о нем. Было ли тебе, как выпускнику Академии «Локо», важно сыграть за основу клуба?

- Это не был топовый матч. Мы играли в Кубке России против Новокузнецкого «Металлурга». Я там вышел во втором тайме минут на 20 (Андрей вышел на замену на 79-й минуте - прим. CityFootball). Там были очень тяжёлые климатические условия, - 15. Нужно было преодолевать соперника, себя, и все остальное. Не заболел ли я? Да нет, нормально. У нас были тёплые, согревающие стелечки (улыбается). А ещё мы получили хорошие премиальные. Что-то порядка 1000 долларов на тот момент. Конечно, эта сумма вряд ли была сравнима с той, которую получили игроки основы, но для нас это были хорошие премиальные. Что касается того, важно ли мне было сыграть, то, конечно, я хотел выйти на поле и рад, что это получилось. Вообще, это была не разовая игра за основу, многих дублёров, которые хорошо себя проявляли, приглашали играть двусторонки вместе с основой. Также мы участвовали в товарищеских матчах на сборах. Часто летали вместе с основой. Могу рассказать забавную историю. Она реальная. Сидели в самолёте с Билялетдиновым, Измайловым и Сычёвым и начали играть в города. Загадали город на «о», и я говорю: «Орск». Измайлов говорит: «Да нет такого города». А я отвечаю: «Как? Я там родился». И все как засмеялись. Это такая забавная история, которая приходит на ум. 

- Чем ещё тебе запомнилось время в «Локомотиве»? 

- Всё время, которое я находился в структуре клуба, у «Локо» была очень сильная команда. Когда я был в Академии, клуб выходил в плей-офф ЛЧ. Пару лет мы махали флагом Лиги чемпионов в центре перед началом всех матчей, которые проходили в Москве . Это, конечно, такие эмоции, когда ты видишь игроков, полный стадион, играет гимн Лиги чемпионов, который ты раньше слышал только по телевизору. У тебя мурашки по коже. И вообще ничего не слышно, хотя ты что-то пытаешься говорить. Я представляю, какие эмоции испытывают игроки в этот момент, и понимаю, что это реально круто. Это был прикольный, запоминающийся момент. Тогда в Москву приезжали «Барселона», «Реал», «Боруссия» и мы смотрели все их тренировки. Это топ, что говорить. Почему не пробился в основу? Это обычная конкурентная среда, значит, я проигрывал конкуренцию. Тогда у «Локомотива» была сильная команда, и в основу не пробился, насколько я помню, никто, кроме Билялетдинова. Многих отдавали в аренду. Через аренду в Иркутск, раскрылся, в частности, Денис Глушаков, с которым мы жили в одной комнате, когда были в дубле. Тут нет такого, что не повезло - мы были объективно слабее. Нам давали шанс, но мы им не пользовались.

- В смысле давали шанс? Вы же по сути не играли за основу.

- Тренер же не враг себе, он выпускает только тех, кто соответствует определённому уровню. В основе всего - результат. «Локомотив» всегда претендовал на чемпионство, и его игроки должны были играть на высоком уровне. Значит, Сёмин считал, что мы не дотягивали. У меня были какие-то контакты с ним, мы даже несколько раз парились с ним в бане на сборах. Он нормально общался со всеми, там сидело много ребят из дубля. Возможно, он мне запомнился даже больше не как тренер, а как человек, который относился к воспитанникам клуба просто, понятно и порядочно в каких-то моментах. Он мог и похвалить, и напихать. Один раз напихал мне, когда мы играли на сборах против «ФК Москва». Из-под меня забили один гол - просто продавили на угловом. И он сказал, что надо собраться и лучше на стандартах играть. В целом, у меня к нему всегда было очень позитивное отношение и сейчас оно остаётся таким же. 

- Многие футболисты попадают из Академии в молодежку, но в основу пробиться никак не могут. Ты сказал, что не попал, так как проигрывал конкуренцию. Но в чем, на твой взгляд, основная причина этого? Когда наступает осознание того, что нужно что-то менять, или карьера может быть загублена? 

- Думаю, что два года в дубле - это потолок. Если тебя не привлекают хотя бы периодически к тренировкам и матчам с основой, то никакого смысла продолжать находится в дубле нет. Ты потеряешь прежде всего в спортивной составляющей. Да, у тебя может быть хороший контракт, но важно понимать, что будет после этого контракта. Если тебе 20 с лишним лет и у тебя опыт игры только за дубль, заиграть даже в первой лиге будет сложно. Там совсем другой уровень и другая мотивация у людей. Так что можно уходить даже во вторую лигу. Если там качественный тренер и качественные внутрикомандные процессы, игрок за счёт регулярной практики может прибавить и пробиться. Ведь необязательно попадать в основной состав хорошего клуба в 20 лет. В ту же сборную можно пробиться и в 26.

У меня есть очень яркий пример - Алексей Козлов, с которым мы вместе попали в «Камаз». Ему тогда было 23 года, и он играл на первенство города в Набережных Челнах, а до этого в какой-то немецкой региональной лиге. Представители «Камаза» увидели его в матче на первенство города и предложили его главному тренеру. В итоге клуб подписал с ним какой-то смешной контракт на 4-5 лет, а он не играл первый год. Тем не менее, для местного парня это было уже счастье. Постепенно он стал игроком основного состава, в 25 перешёл в «Кубань», а 26 его пригласили в сборную и в итоге он сыграл на чемпионате мира. А сейчас играет за «Динамо» Москва. Он прошёл этот путь не сразу, не попал в 20 лет в основу «Динамо». Но постепенно пришёл к этому. Или Влад Игнатьев, который стал чемпионом с "Локо" в этом году. Он тоже начинал постепенно, долго играл в первой лиге. Таких примеров много.  Здесь важно определить для себя какие-то приоритеты, прежде всего, в спортивной части. Чтобы деньги не стояли во главе угла. И тогда, думаю, будет рост. Возможно, сейчас из академий выпускаются более яркие ребята, но мы тогда просто не соответствовали уровню основного состава. Так что, у нас главной причиной был уровень подготовки в академии и молодёжном составе. А вообще, здесь нет каких-то причин, есть естественный отбор, что называется. И уровень мастерства игроков.

- А как же психология? Ведь непросто перестроиться с задач молодёжного футбола на задачи взрослого.

- Я бы не отделял психологию от уровня мастерства. На мой взгляд, это целостное понятие. Техника, тактика, физика и психологическая готовность - из этих качеств складывается уровень игрока. Если одно из этих качеств у тебя заведомо слабое и нет какого-то баланса, ты не будешь играть на высоком уровне. А психология, конечно, важна. Психологическая устойчивость - один из ключевых факторов в футболе. Умение перебарывать какую-либо ситуацию; не только физическая, но и ментальная готовность к игре на высоком уровне. Тут многое зависит от внутреннего стержня. Понятно, что можно что-то приобрести, подкорректировать в процессе карьеры, но внутренний стержень либо есть, либо нет.

«Как-то Евсеев сказал Сёмину: «Палыч, беги туда, беги сюда, может, мне еще на дерево залезть?» 

- Вернёмся к «Локомотиву». Как мы уже выяснили, ты там пересекался с большим количеством российских звёзд. Кто из них тебе больше всего запомнился? 

- На тренировках самое яркое впечатление оставлял Марат Измайлов. Тогда казалось, что это был футболист какого-то другого уровня. Что он делал с мячом...Он работал с ним очень быстро. В команде были Лоськов, Хохлов, даже Бузникин - супер техничный игрок. Но у Измайлова был такой уровень технического оснащения, что мы просто носились за ним и не могли у него мяч отобрать. Неслучайно он потом уехал в Европу. То, что он действительно мог играть в топ-клубах, - это уже другой вопрос. Он очень сильно выделялся даже на фоне других и производил яркое впечатление своей игрой и техническим оснащением. На поле ты по-другому чувствуешь игрока - не так, как когда видишь его по телевизору. Ты понимаешь, что ты в таком моменте сыграешь проще и в жизни никогда не исполнишь определенный игровой элемент, а игрок это делает. И ты понимаешь, насколько сложно исполнить такой технический элемент. Он играл без потерь, умел обострить и найти выход из сложной ситуации, когда у него было мало пространства. Его кошачья работа с мячом бросалась в глаза. 

- А кто больше всего запомнился именно в плане общения? 

- Лоськов вообще не здоровался с молодыми, что удивляло. Он заходил в раздевалку и говорил «Всем привет». Остальные нормально со всеми здоровались за руку. Запомнился Овчинников. Простой, житейский парень. Мы часто летали с основой чартером после матчей. Мы играли на день раньше, ждали основу и потом вместе летели домой. Все открывали пиво. Но дублёры нет (смеётся). И вот, Овчинников брал банку, собирал молодых в круг и начинал нам байки травить. Было прикольно его послушать, у него весь разговор был весёлый, все было построено на шутках. Перчатки подарить, подбодрить парня из дубля - с этим у него проблем не было. У него всегда можно было что-то спросить, поинтересоваться. В принципе, мы со всеми нормально общались, но, наверное, в силу возраста, больше всего - с Билялетдиновым, Измайловым и Сычёвым.

- Давали ли старшие товарищи тебе какие-то дельные советы, которые ты тут же мог применить в игре?

- Это больше шло от тренеров. А те ребята, с которыми я больше всего общался, играли не на моей позиции. Что касается защитников, то Пашишин всегда мог напихать, и вопросов не возникало. А Евсеев всегда себя вёл очень эмоционально, мы его боялись. Помню момент, связанный с ним. Мы играли двусторонку с основой. Сёмин несколько раз подсказывал Евсееву, что делать в тот или иной момент. В итоге Евсеев останавливается и говорит: «Юрий Палыч, беги туда, беги сюда, может, мне ещё на дерево залезть?». И все как засмеялись. А для нас, дублёров, это был шок. Мы не думали, что такое можно сказать тренеру. Но в основном составе так выстраивали коммуникацию, для них это было в порядке вещей. К примеру, однажды какого-то игрока выгнали с тренировки за жёсткий подкат против легионера. И он спокойно ушёл, а Семин его отругал за то, что он не бережет партнеров перед важными играми. Если в дубле кого-то выгоняли с тренировки, это было очень серьезно. А в основе царила такая рабочая атмосфера. Там был очень жёсткий футбол и очень высокая конкуренция. Это было круто. 

- За свою карьеру ты пересекался с большим количеством легионеров. Расскажи о самом необычном легионере в твоей карьере? 

- Их было много. В каждой из команд, в которых я играл, было много легионеров. Запомнился Исо Кандьенда, который играл за «Ростов» и «Локомотив», но одно время был в «Камазе». Он был уже несколько месяцев в команде и я ни разу не слышал, чтобы он говорил. Но как-то раз мы собрались командой и пошли в ресторан, он говорил по-русски так хорошо, что для меня это был шок. С виду такой скромный, неразговорчивый парень, который просто делает свою работу, а у него, оказывается, такой русский. В Литве со мной играл камерунец Серж Татифанк, который попал в Россию в раннем возрасте и настолько пропитался русским духом, что мы общались так друзья из детства. Было очень смешно, когда он говорил «Мащина». Это было его любимое выражение. Он играл в Хабаровске, и его сильно закалили тяжёлый график игр, длинные перелеты, а также мужская борьба в первой лиге. Он говорил, что любит Россию, потому что она сделала его мужиком. Сейчас мы до сих пор общаемся, и, когда я спрашиваю его, не забыл ли он русский язык, он отвечает: «Конечно, нет. Как я могу забыть русский язык?». Видно, что Россия - очень важная страничка в его жизни и карьере. Сейчас он занимается агентской деятельностью, живет в Литве, а также знает пять языков. Гражданин мира, очень открытый и позитивный парень.

«В Узбекистане мне предлагали обмазать тело кровью барана»

- Ты успел поиграть в нескольких странах. Ждем какие-то крутые истории из каждой из стран, в которых ты играл. 

- Узбекистан полон историй. Хотя бы даже потому, что я жил в пустыне. Ты идёшь по городу, а у тебя асфальт плавится под ногами. Каждая тренировка - это было преодоление себя, потому что там очень тяжёлые климатические условия. Контракт на первых порах помогал мириться с этим, но потом пошли задержки, и это вообще стало второстепенно. Также в Узбекистане тогда был очень низкий уровень медицины. Ещё в стране была такая традиция: на тренировке перед первым матчем сезона резать барана в центре поля. И это тоже для меня был шок. Ты приходишь на тренировку, там собралось много зрителей. В центр поля выносят барана и пускают ему кровь. У них есть ещё одна традиция - обмазать этой кровью лицо и тело. 

- Тебе предлагали? 

 

- Да, но я, конечно, отказался (улыбается). Потом из этого барана делали плов и кормили им нас после тренировки. Он был вкусный, но очень жирный. 

Золотодобывающий комбинат, рядом с которым Андрей играл в Узбекистане.

 

- А что насчёт историй из других стран? 

- По поводу Литвы могу сказать, что это мне почти как вторая родная страна. Я жил там в двух городах и познакомился со своей женой. Там высокий уровень жизни. Переехав в Литву из дубля «Локомотива», я получил неплохой контракт по местным меркам и мог получать удовольствие от футбола и жизни в целом. Там все говорят по-русски, Балтийское море в 300-х километрах - всё очень комфортно. Там был достаточно сильный чемпионат с неплохими соперниками. Одно время одну из моих команд тренировал Александр Тарханов, у нас были русские владельцы, которые привлекли инвестиции. У нас были короткие выезды, что немаловажно. Максимальный - 300 километров. Особенно виден контраст с первой лигой, когда у нас были сдвоенные выезды, например, Владивосток – Хабаровск. Ты летишь 9 часов во Владивосток, прилетаешь и не понимаешь, что там - утро, день, играешь игру. А потом через два дня у тебя игра в Хабаровске. И ты прилетаешь, не понимаешь - день сейчас или ночь. Но ты все равно хочешь спать. В таких условиях играть очень тяжело, это мой самый тяжёлый выезд в карьере.

Первая игра ещё ничего. Представь, у тебя игра в 8 часов утра по Москве, то есть, подъем в 5 утра по Москве. Ты просыпаешься, идёшь на завтрак. И ты понимаешь, что, если не поешь, не сможешь играть. И ты выходишь в 8 утра вроде ещё бодрячком, но после игры тебя просто рубит. А через два дня у тебя игра в Хабаровске. У них уже светает, а ты только спать захотел. А ведь надо ещё играть. Поэтому это преодоление себя. Кроме того, футбол в первой лиге очень силовой и тяжёлый, там много закрытых команд. Так что мне там игралось даже сложнее, чем в еврокубках и в Литве. Возможно, уровень мастерства у команд, с которыми я встречался в еврокубках, выше, но играть с хорошо готовыми физически ребятами из первой лиги тяжело. Они ещё играют и за хорошие премиальные.

В Польше я был не так много. Полгода. Мы доходили до 1/4 финала кубка, играли неплохо. Там запомнилось отношение болельщиков, которые так же, как и в России, после побед носят тебя на руках, но вот после поражений...Несмотря на то, что польский менталитет во многом похож на русский, в плане футбола у них были черты, присущие европейскому менталитету. Например, после матча можно было спокойно сесть с тренером, пообщаться. Все было довольно позитивно. Если возвращаться к Узбекистану и футбольным воспоминаниям, которые связаны с этой страной, то там были очень жесткие поля. Их очень редко поливали, а даже если поливали, то сама трава была зеленой, а внутри сухой грунт. Когда делаешь резкие движения, нога ерзает в бутсах, и образуются мозоли. Это тяжко. Ещё тяжело давались дальние выезды. У нас была одна база в горах, в Ташкенте. А другая в пустыне. И мы 12 часов ездили на автобусе через весь Узбекистан. Что касается уровня чемпионата, то там были очень сильные клубы «Бунедкор» и «Пахтакор», которые успешно выступали в азиатской Лиге чемпионов и на сборах могли обыграть какую-нибудь европейскую команду средней руки. Узбеки очень хорошо работают с мячом, стремятся играть в комбинационный футбол. Если ты теряешь мяч, вернуть его обратно очень тяжело с учетом того, что очень жарко. Было непросто долгое время проводить без мяча. 

- Примерно в то же время, когда ты был в Узбекистане, туда приезжали звезды вроде Ривалдо. Ты застал их? 

- Я приехал чуть позже, но тогда ещё говорили об этом. «Бунедкор» тогда не только обладал звездным составом, но и выиграл азиатскую ЛЧ.

- Контракт с «Кызылкумом» – самый большой в твоей карьере?

- Самый большой контракт был в «Камазе». Потому что, переходя туда, я играл в основе в Литве, выступал в еврокубках. Поэтому клубу нужно было заплатить за меня какие-то деньги и дать хороший контракт, иначе мне не было смысла переезжать. Но в «Камазе» я почти не играл и перешел в «ФК МВД», который находился в Москве и решал задачу выхода в ФНЛ. В итоге мы вышли в ФНЛ, и меня выкупили. Другой вопрос, что через полгода команда распалась, так как прекратилось финансирование, но я ни о чем не жалею.

- Расскажи о том, как и почему ты закончил карьеру в 27 лет?

- Еще в Узбекистане у меня заболела нога, но диагноз не могли установить очень долго. В итоге я просто мучался. Когда тренировался, нога у меня болела, и я понимал, что не приношу пользу команде. В итоге контракт расторгли, а потом в Германии мне все-таки установили точный диагноз. Через полгода. Мне нужно было делать операцию по пластике надколенника. Я понимал, что если сейчас вложусь в эту операцию, то потеряю еще полгода, а я и так не играл уже шесть месяцев. Мне было уже 27, поэтому я решил, что нужно попробовать себя в чем-то другом, хоть это решение и далось мне тяжело.

«После тренировок на сборах не мог уснуть от стука собственного сердца»

- Был ли у тебя агент?

- Я пользовался услугами агентов один раз за карьеру. Когда переходил из «Камаза» в «ФК МВД». Мне помогала компания Германа Ткаченко. Среди клиентов которой сейчас Федор Смолов, например. Тогда у меня был достаточно молодой возраст, у меня был русский паспорт, и во мне видели определённую перспективу. А так на протяжении всей карьеры я находил варианты либо сам, либо через друзей. 

- Почему они были такие экстравагантные? 

- Так получалось. В Литву, как я уже сказал, я поехал, потому что у «Ветры» были русские владельцы и русский тренер Эдгар Гесс, который играл в союзное время в «Спартаке». На сборах с ним было очень тяжело и жёстко. На одном из сборов были трехразовые тренировки, и ночью я не мог уснуть от стука своего сердца. Зато после таких сборов ты выходишь на новый функциональный уровень. Сначала идёт спад, а потом функциональный всплеск. Ты бегаешь и не устаёшь, чувствуешь, что готов совсем по-другому. Мы тогда играли в три центральных защитника, а я играл правого латераля. Бегал по всей бровке, и мне хватало сил. И я понял, что это круто. Сначала ты умираешь, но потом выходишь на другой уровень. 

- Оцени важность наличия агента. 

- Я думаю, что, если ты востребован, агент по сути тебе не нужен. Ты можешь привлекать его на какие-то отдельные сделки, так как во время них могут быть некоторые моменты, которых футболисты не знают. Помню, когда я переходил из «Камаза» в «ФК МВД», я зашёл в офис клуба для подписания контракта в районе обеда, а ушёл около десяти часов вечера. Все это время шли согласования юридических моментов и формулировок, которые будут прописаны в контракте. Конечно, футболист такие вопросы не решит. Важно найти своего агента. Бывают порядочные и непорядочные как агенты, так и футболисты. К примеру, Игорь Смольников со своим агентом Маньяковым с малых лет, он ему покупал бутсы и так далее. В целом, каждый сам решает нужен ли ему агент на определённом этапе карьеры или нет. 

- Тренер, который больше всего на тебя повлиял?

- Однозначно назову Рината Билялетдинова. Когда я с ним работал, я был в таком возрасте, когда хочется впитывать информацию, когда ты очень хорошо восприимчив к ней. Он был по-человечески мне близок, даже назначил меня капитаном дублирующего состава «Локомотива», хотя, я возможно, где-то не дотягивал. Также это очень сильный тренер в плане футбольного образования, он говорил о многих нюансах. Он мог быть очень эмоциональным, где-то накричать, сказать что-то обидное, и ты мог на него обидеться, но он всегда говорил по делу. Не зря его признали Заслуженным тренером России. Через него прошло огромное число футболистов, которые сейчас играют в Премьер-лиге. Можно даже поднять статистику и посмотреть это. 

При нем я понял, насколько важны тактические моменты и нюансы. До сих пор в голове его разборы матчей. Помню, мы поехали в Ашхабад на один товарищеский турнир. Это был первый турнир с ним. Мы полтора часа разбирали 20-минутный отрезок матча. Он говорил «стоп» практически на каждом моменте. Эти моменты потом очень пригодились мне в селекционной работе в «Тереке». Я просматривал какого-то игрока и понимал, что какие-то качества ценны для игры на определенной позиции. Я использовал то, о чем он мне говорил, на протяжении всей футбольной карьеры. Для меня то, что он говорил, было самым важным обучением.

Ни один тренер в совокупности не дал мне больше. Даже Семин больше рассказывал какие-то общие вещи, а вот Билялетдинов все объяснял в деталях. К примеру, что, играя при стандарте у собственных ворот, надо прыгать не на на мяч, а в зону игрока, чтобы его блокировать и помешать ему забить. Если ты будешь искать мяч, потеряешь игрока, и твоя команда пропустит. Из того, о чем он говорил, можно вспомнить много моментов и нюансов, об этом можно долго говорить, так как это очень интересно. В общем, Ринат Саярович отличный тренер. Также была масса матчей, когда он нас очень сильно ругал (смеётся). Прилетели мы в условный Томск, что-то не очень играем, проигрываем. И тут Ринат Саярович на нас кричит: «Вы зачем сюда пять часов летели?».

- А чем тебе запомнилась работа с Тархановым? 

- У него очень интересный тренировочный процесс. К примеру, мы играли в квадрат спущенными мячами. Их специально спускали, чтобы они не прыгали. И мы играли в квадрат площадью «2 на 2» и пытались, как на песке, подсекать мяч. Для нас сначала это было дико и ново и мы вообще не понимали, что это такое, но через несколько месяцев был виден явный прогресс в умении сохранять мяч в условиях ограниченного пространства и временного цейтнота. Ещё у него есть интересная особенность - на сборах у Александра Фёдоровича нет никакой беговой работы - все с мячом и через игру. Для футболистов, конечно, это радостно. Такие сборы всегда проводишь на позитиве. 

«Меня просили найти фотографии Грозного для Роналдиньо»

- Расскажи о своей работе селекционером. Как ты к этому пришёл? 

- Параллельно с работой в CityFootball, когда у нас было ещё мало тренировочных групп и достаточно много свободного времени, я начал работать в агентстве стратегического консалтинга и трансферных решений, проводил определенную экспертизу по игрокам. Затем я также начал сотрудничать с Московским офисом «Терека» (сейчас - «Ахмат» - прим. CityFootball). Мне присылали игроков на экспертизу, я делал по ним заключение, исходя из того, какие позиции необходимо усилить клубу, насколько игрок подходит не только по уровню игры, но и, например, в финансовом плане, и так далее.

Например: игрок такого-то чемпионата, имеет такие-то сильные и слабые стороны, параметры по зарплате такие, в целом подходит/не подходит клубу. Я работал в таком формате около полутора лет. Это был тяжёлый период, так как был большой объём информации по игрокам, а выхлоп по работе получался совсем небольшой. Тогда почти не давали денег на трансферы и ты не видел результатов своей работы. По окончании работы в «Тереке» я знал чуть ли не 70% игроков на мировом рынке из того сегмента, который подходил клубу, так как основной массив работы по поиску игроков был на мне. 

- А на основании чего ты делал заключение по тому или иному игроку? На основании своего субъективного восприятия его игровых качеств?

- Аналитика в футболе - это всегда субъективная оценка. Ты оцениваешь уровень игрока, исходя из своего мнения, но, конечно, стараешься это аргументировать. В первую очередь, ты оцениваешь игровой уровень игрока, а потом уже примериваешь на него уровень чемпионата, смотришь на его ментальность, ищешь информацию от других агентов и так далее. 

- Был ли какой-то совершенно сумасшедший по уровню игрок, которого ты предложил «Тереку», но клуб его не взял? 

- Их было очень много. Тот же Классон, который сейчас провел хороший сезон в «Краснодаре», я нашел его и предложил клубу, но через пару дней пришла информация, что в Грозный он не поедет. Можно много вспоминать, надо открывать свои досье на игроков. Не знаю, насколько это правда, но слышал, что чеченское руководство было серьёзно заинтересовано в приобретении Роналдиньо до того, как он уехал в Мексику. Меня даже просили найти какие-то фотографии Грозного и отправить их брату Роналдиньо, который был его агентом. Просто запомнился этот момент, что я искал фото для Роналдиньо (смеётся).

Беседовал Денис Беневольский